Я уже открыл рот, чтобы спросить об этой цивилизации, но в итоге просто разочарованно вздохнул.

— То, что ты говоришь, знакомо мне, — медленно, растягивая слова, ответил золотой Хайм. — Это Капсула Намерения. Редкая штука. Я уверен на восемьдесят процентов.

— Капсула Намерения? — не понял я.

— Да. Когда плод достигнет определённой стадии развитии, капсула сольётся с телом материнской особи. Плод получит всю жизненную силу материнской особи, и риск, что он родится нездоровым, значительно уменьшится.

— Что случится с матерью? — я напрягся.

— В течение года-двух по вашему времени она умрёт. Внешне никаких изменений после родов не будет, но её жизнь передастся плоду. Она долго не протянет. И это не всё.

Я вздохнул и помассировал веки.

— Капсула Намерения не просто называется именно так, — продолжал Хайм. — Она содержит в себе намерение, которое передаётся ребёнку. Более простые капсулы наделяют плод каким-то качеством — храбростью, верностью. Но мне кажется, что Атлант использовал более сложные капсулы. Которые меняют мировоззрение ребёнка. Если я прав — маленькие Атланты с рождения будут считать себя высшей расой и никогда не интегрируются с людьми.

— Теперь всё встало на свои места, — пробормотал я. — Есть способ избавиться от капсулы?

— Да. Но на это способны только профессионалы своего дела.

— На каком месяце капсула растворится?

— Не знаю, человек. У нас есть Хаймы, которые способны убрать капсулы. Но за их услуги придётся заплатить.

— Мне нужно всё обдумать, — ровным голосом произнёс я.

— Думай, думай. Ты знаешь, где нас искать, — золотой Хайм прикрыл глаза и отвернулся.

Шарлотта хмуро выслушала меня. Ей явно не нравилось происходящее.

— От Кристалла надо избавиться, — твёрдо сказала она. — Его действия разрушительны для всего человечества.

— Если Кристалл добьётся своего, человечество перейдёт под контроль новых Атлантов, — усмехнулся я. — Мы пока слишком слабы, чтобы бороться с наследием Атлантов. У человечества даже оружие массового поражения забрали.

— У тебя есть план? — Шарлотта остро посмотрела на меня.

— Сперва надо спасти тех женщин, что мы перенесли в Изначальный Мир. Я сегодня свяжусь с Хаймами.

— Это не решит проблем. По всей Земле больше пяти тысяч беременных. Те, что забеременели первыми, уже на пятом месяце. И мы не знаем, сколько времени у нас осталось.

— У меня есть одна идея. Но она тебе вряд ли понравится, — я вздохнул.

— Расскажи, — кивнула Шарлотта.

— Чтобы избавиться от Кристалла, нам надо попросить помощи у тех, кто на это способен.

— Хаймы? — предположила Шарлотта.

— Те, кто сейчас сотрудничает со мной, не смогут уничтожить Кристалл. А просто так звать кого-то из лидеров Хаймы не желают.

— Тогда кто?

Я посмотрел в глаза Шарлотте и сказал:

— Амфибии.

***

За свою помощь Хаймы потребовали всё ту же плату — перенести их сородичей на Землю. Общее количество особей, которое я должен телепортировать через пирамиду, достигло семидесяти. И уже двадцать восемь были переправлены.

На следующий день после заключения договора я встретился с доктором, который должен был вытащить капсулы. Им оказался незнакомый прозрачный Хайм. Его тело было словно создано из стекла — впервые такого вижу.

— Человек, — голос Хайма был строгим и явно женским. — Мне не нравится в Срединной Зоне. Закончим с этим быстрее.

Хайм открыла портал и вплыла в него. Она уже получила координаты усадьбы с беременными женщинами от других Хаймов.

Я молча последовал за ней. И внимательно наблюдал, как она работает. Прозрачная была невидима для всех, кроме меня. Первой пациенткой стала полная женщина, мирно болтающая с подругами в беседке. Прозрачная замерла над её головой.

— Ой, — женщина вдруг поморщилась и потёрла затылок. — Голова заболела.

— У меня в этом месте, наоборот, все болячки проходят! — заявила худая девушка с острым подбородком и тонкими губами.

— И у меня. Тут воздух такой прелестный!

Вскоре полная женщина забыла о боли и продолжила болтать. Прозрачной же понадобилось минут десять, чтобы избавиться от первой капсулы. И это мне не понравилось.

Слишком долго.

Я надеялся, что Прозрачной хватит пару секунд, чтобы разобраться с одной капсулой. Но десять минут?

Скорость, с которой работала Хайм, увеличивалась. Она всё лучше понимала человеческий организм, и ей требовалось всё меньше времени, чтобы избавиться от капсулы. Но это всегда занимало больше пяти минут.

Я наблюдал за ней первый час, а затем занялся своими тренировками. Около шести часов понадобилось Прозрачной, чтобы закончить.

— Я выполнила свою часть сделки, — устало сказала она. — Капсулы я забираю. Даже использованные они представляют ценность.

— Покажи, как они выглядят, — попросил я. Мы заранее обговорили, что Хаймы заберут капсулы, и мне пришлось согласиться.

Перед Прозрачной появился овальный камушек, похожий на стеклянную лекарственную капсулу. Я кивнул.

— Спасибо тебе.

— Обращайся, — голос Прозрачной потеплел. — А теперь прощай.

Перед нею открылся портал, и она влетела в него.

Я взмыл в небо и завис над усадьбой, вспоминая разговор с Шарлоттой. Похоже, что выхода нет. Надо попробовать связаться с Амфибиями, иначе вскоре на Земле родятся тысячи Атлантов, считающих людей мусором.

— Кстати! — рядом вдруг открылся портал, и из него выплыла Прозрачная. — Забыла тебе кое-что сказать. Капсулы различаются по качеству. Из пятидесяти сорок восемь — самого низкого качества. Они не смогут сильно повлиять на мысли, только добавят некоторые качества. Скорее всего — верность своим братьям или что-то такое. И только две капсулы из пятидесяти могут сильно повлиять на мировоззрение. Всё, пока.

Прозрачная испарилась, словно её и не было.

— Две из пятидесяти? — пробормотал я. Ситуация теперь выглядит не настолько ужасно, но…

Я принял облик Змея Саапу и телепортировался к вершине Алого Лотоса. А оттуда полетел к горе, которая принадлежит Цинвам. Пора действовать.

Встретиться с высокопоставленным Цинвом оказалось труднее, чем я ожидал. Как только я очутился над горой, меня атаковали. Но среди Цинвов ни один пока не достиг стадии Духовного существа — мне даже сражаться не надо было. Одной Аурой я обездвиживал всех, а Барьер легко принимал все атаки.

Я не убивал, даже наоборот — стремился показать, что пришёл с миром. Но Цинвы явно не верили в мои добрые намерения. В итоге, когда мне всё надоело, я принял облик Атланта и начал с помощью ветра ломать все постройки Цинвов, продолжая игнорировать их атаки. Когда зданий не осталось, я взялся за их искусственные реки. Тогда-то до Цинвов дошло, что, если меня не остановить, несколько месяцев их трудов будут разрушены.

Атака Хаймов и так их ошеломила. Я не ожидал, что морские коньки будут действовать настолько безжалостно — судя по тому, что я увидел, погибло немало Цинвов.

— Человек! — ко мне подлетел гуманоид с головой лягушки.

— Вы знаете наш язык? — искренне удивился я. Цинв произносил слова нечётко — звук гортанный, приглушённый, но вполне понятный. И он идёт из горла, а не изо рта.

— Пленные. Вы тоже наш знаете. Кто ты?

Пленные… Куда без них. Но я не думал, что Цинвы настолько быстро выучат язык людей. И я не хочу знать, каким способом они это сделали.

Подавив раздражение, я сказал:

— Мне нужно поговорить с самым высокопоставленным из вас.

— Это невозможно!

— Я буду разрушать ваши горы одну за другой. Вы мне ничего не сможете сделать.

Я поднял руку, и голубоватый поток ветра упал на очередное здание Цинвов, превращая его в груду хлама.

— Остановись! — с болью в голосе воскликнул Цинв. — Подожди, я доложу.

— Жду, — кивнул я. — Но моё терпение не бесконечно.

Цинв улетел, а я парил в небе, сомневаясь — правильно ли я поступаю?