— Ты видел?
— Проклятое место… — процедил он сквозь зубы. — Надо уходить. Там, наверху, по крайней мере, все ясно — полевой суд и к стенке.
— Это уж точно — не быть тебе генералом, — съязвила Сандра, хотя появление «призрака» потрясло ее не меньше, чем его. — А сколько отсюда до корранской границы?
— Три тысячи миль через джунгли, — мрачно отозвался Лопо. — Не подстрелят, так съедят.
Сандра собралась еще что-то сказать, но Лопо сделал предупреждающий жест «молчать». Он прислушивался скорее не к звукам, а к тому, что называется ощущением угрозы. После нескольких лет войны он научился просто чувствовать приближение противника — тем, кому это умение так и не приходило, недолго удавалось оставаться в живых.
— "Псы", — сообщил Лопо, разомкнул контакт на фонаре, и сумасшедшая струя света, бившая в потолок, исчезла. — Ты сиди здесь, а я пойду навстречу.
— Зачем?
— Сдаваться, пока они палить не начали.
Но было уже поздно. Из-за поворота показалось несколько светящихся точек, они покачивались в такт шагам и быстро приближались. А потом, через считанные секунды, раздался выстрел, поддержанный несколькими очередями. На этот раз «призрак» отвлек на себя внимание «псов».
— Нет. Сдаться не выйдет — стреляют во все, что шевелится. — Лопо ощупал подсумок, проверяя, на месте ли два запасных магазина.
— Знаешь, я сейчас очень хотела бы на тебя наплевать…
— Ну, и правильно…
— … но, хоть режь меня, не могу.
Их заметили. Лопо вытолкнул ее из скрещения лучей, увлекая в тесный каменный желоб. Вокруг зацокали пули, и Лопо, перевернувшись на спину, швырнул гранату. Не дожидаясь, пока стихнет эхо разрыва, он схватил Сандру за пояс и почти понес ее к ближайшему углублению в стене, которое приметил еще до появления «псов».
— Поаккуратней нельзя? — возмутилась Сандра, когда они были уже в относительной безопасности. Ниша оказалась проходом в узкий длинный коридор.
— Нельзя.
Лопо не надеялся оторваться от преследователей, но старался использовать все шансы. Только бы тут были боковые ответвления, в них можно было бы затеряться… Но лаз постепенно сужался, и мог вообще оказаться тупиковым. Вновь послышалась пальба. «Псы», не желая попадать под огонь, обстреливали каждый подозрительный выступ. Лопо пропустил Сандру вперед и заметил, что она бормочет что-то себе под нос.
— Молишься?
— Да.
— Помолись, заодно, еще кому-нибудь. Мудрому Еноту, например.
Впрочем, Лопо знал, что Сандра в последний раз посещала церковь лет десять назад, да и то по случаю присутствия Сезара дю Гальмаро с семейством при освящении вновь построенного в Лос-Гальмаро собора Господа Единого. Семейство Гальмаро испокон веков слыло весьма религиозным и богобоязненным, хотя это никому не мешало добиваться своих целей, не особо сверяясь с Заповедями Пророков.
Из-за поворота выглянул отблеск света, и Лопо выпустил в ответ короткую очередь. Крика не последовало, но, видимо, пули рикошетом достали преследователя —его фонарь упал и откатился в сторону.
— Здесь выход! — Сандра потянула его за рукав, и Лопо, сделав для острастки еще пару одиночных выстрелов, последовал за ней.
Они вновь оказались в главном тоннеле. Спуск стал намного круче, теперь приходилось перебираться с уступа на уступ, и площадки с каждым разом становились все уже. Лишь один раз Сандра рискнула глянуть вниз, но неестественно мощный луч трофейного прожектора растворился в бездне. В конце концов, они пристроились под защитой широкого карниза.
— Может, сюда они не рискнут…
— Может. — Лопо знал, что на это надеяться глупо, и если «псы» не станут спускаться, то просто закидают их гранатами. — Свет погаси.
Сандра послушно выдернула один из проводов. На мгновенье вернулись темнота и тишина. Но лишь на мгновение. «Призрак», либо тот же самый, либо похожий на него, стоял несколькими уступами ниже и едва заметно светился. Приглядевшись, можно было заметить, что он не стоит, а висит над бездной, которая вдруг подернулась рябью, словно поверхность воды, и начала наливаться голубизной.
— Наверное, мы уже умерли, — сказала Сандра, спокойно, чуть ли не умиротворенно глядя вниз. — Интересно…
— Скорее, свихнулись! — высказал свое мнение Лопо, а сверху послышались крики и выстрелы, подтверждая, что они еще не покинули этот мир.
Первая граната пролетела мимо, беззвучно погрузилась в видение и слабо хлопнула где-то внизу. Вторая угодила в нависший над ними скальный карниз, который после взрыва дал трещину и медленно, неестественно медленно и плавно, начал заваливаться вниз, готовый накрыть беглецов своими обломками. Но еще раньше то ли взрывная волна, то ли какая-то иная сила столкнула их вниз.
— Господь Единый и Всемогущий, сотворивший небо и землю, давший тела тварям земным, вдохнувший в них душу! — Если бы Лопо не сжимал ее в своих объятиях, давая ей хоть какую-то опору в этом бесконечном полете, она давно потеряла бы сознание или умерла от приступа ужаса. — Не оставь детей своих в странствиях, ниспосланных нам промыслом Твоим, укрепи нам сердце верой в Тебя… — Сандра шептала слова, казалось, забытые сразу же после того, как отец забрал ее из крохотного монастыря Сано-Иво, где она провела первые тринадцать лет жизни. — Дай нам силы не потворствовать страхам, не предаваться унынию, терпеть боль…
ОТРАЖЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
— Ты звал, владыка, и я пришел. — Кентур из рода Бриара, предводитель тланов, припал на колено перед Родонагроном, не склонив при этом головы, что было родовой привилегией, дарованной его предкам более восьмисот лет назад. Он был сто тридцать восьмым главой рода Бриаров, тех, что жили после явления миру Родонагрона-бессмертного. Тех, кто был раньше, никто не помнил.
— Иди к Источнику и жди меня там, доблестный Кентур. — Владыка Варлагора протянул Жезл, и тлан прикоснулся к нему губами. В дни мира прикосновение к Жезлу считалось великой милостью.
Глядя в спину уходящему Кентуру, Родонагрон мельком подумал, что лучше бы он, а не Каур-Феан погиб в последней битве за долину Ирольна — слишком уж горд, помнит о привилегиях и не берет на себя труда выходить пятясь.
— Что еще? — вернул он свое внимание леденящему Каббиборою, затаившемуся под потолком, как только на пороге появился дерзкий тлан.
Ветер колыхнул черную мантию владыки, облачился в полупрозрачную плоть седовласого старца и предстал перед Родонагроном.
— Проклятая убила Иссу, и теперь его появления можно ждать где угодно, — прошелестел вкрадчивый голос ветра. — Первое время он будет слаб, и едва ли сможет скрыться от твоих ловчих. Эленга поразвлекалась, теперь твоя очередь.
— Исса никуда не денется… Он бессмертен, но я завидую его способности умирать.
— Разве это смерть, владыка! Смерть — это шаг в иную жизнь, а что толку умирать, если все время возвращаешься назад…
— Ты говоришь так, как будто что-то знаешь.
— Конечно, Исса Пожиратель Людей знает больше. В нем живет память всех, кого он пожрал, и, наверное, среди них были не только люди… Он помнит древних богов. Но узнать все, что знает Исса, тебе будет легче, чем умереть, — усмехнулся Каббиборой и, обратившись в вихрь, скрылся в оконной арке.
Родонагрон дождался, когда голубое отверстие в плотных облаках затянется серой пеленой, и негромко приказал Недремлющему, привычно стоящему по правую руку владыки:
— Пусть приведут малыша.
Недремлющий был нем почти от рождения. Он не знал тайны собственного происхождения, и поэтому владыка испытывал к нему что-то вроде родственных чувств. Во время позапрошлого вторжения в Ирольн, одна из жен рода Ольдора не успела предать себя огню, как того требовал обычай, и воины-тигеты захватили ее для забав. Но забавы не получилось — она успела заколоть двоих воинов кинжалом, спрятанным под одеждой, и чуть было не пронзила собственную грудь. Тигеты отобрали у нее оружие и уже собирались подвергнуть ее медленной смерти, когда мимо проследовала свита владыки. Родонагрона сопровождал один из Видящих, и он поведал, что во чреве жены, обреченной смерти — плод, о котором она еще не знает. Ее убили через восемь месяцев, младенца лишили языка, а всех, кто что-то знал об этом — жизни, чтобы тайна навсегда осталась тайной. Владыка Варлагора знал цену преданности не ведающих рода.