Он мягко приземлился, подняв лишь небольшие облачка пыли и не выдав себя ни единым звуком. Всегда лучше первым обнаружить заклятых друзей, не дожидаясь, пока те устроят какую-нибудь мелкую или крупную пакость. Вполне могло оказаться, что Скилла просто подшутила над ним, а он даже не удосужился проверить по другим источникам, не произошло ли в мире что-либо такое, из-за чего стоило отправляться в это крайне неприятное местечко.
Громогласный многоголосый лай, раскатившийся многократным эхом, раздался прямо над ухом, и от скалы, подпирающей где-то в невообразимой вышине холодный каменный свод, отделился силуэт чудовища. На дюжине лап вместо когтей сверкали белозубыми оскалами хищные пасти с частоколами клыков. Шесть голов на длинных извивающихся шеях от лап отличались лишь наличием пар крохотных глаз, светящихся во мраке алыми огоньками.
Затем впереди буквально взорвалось нагромождение камней. Иштарану даже пришлось отбить головой прилетевший прямо в лоб булыжник, прежде чем он заметил, что из-под груды обломков поднимается здоровенный ящер, покрытый крупной чешуёй, но с меховым, как у льва, загривком. Стоя в клубах поднятой пыли, рептилия чихнула, забрызгав густой вонючей слюной серый деловой костюм сенатора, который, между прочим, был шит на заказ в лучшем салоне на Виа дель Корсо и обошёлся в сотню с лишним тысяч сестерций.
– Не смешно, твари! – Иштаран дал принципиальную оценку поведению товарищей и уже готов был повернуться к ним спиной и покинуть место встречи.
– Обиделся что ли? – поинтересовался Самаэль. – Но мы же в Пекле, и надо пользоваться случаем, чтобы побыть в истинном обличии. Здесь это естественно и вполне прилично.
– А в рожу плевать прилично? – отозвался Иштаран, не оглядываясь.
На его пути возникла Скилла, успевшая сбросить с себя личину кровожадного чудовища.
– Зря обижаешься, – заявила она, изобразив обворожительную улыбку. – Ну хочешь, я твой костюм языком вылижу. Как новенький будет…
– Ты за этим меня сюда затащила? Чтобы прикалываться?!
– Есть разговор. Серьёзный, – обратился к нему Самаэль. – Думаешь, мне тут очень приятно торчать?
Иштаран оглянулся и обнаружил, что площадка уже расчищена от каменных обломков, посреди неё стоит круглый стол, окружённый тремя креслами, а над ним висит бледная луна с картины покойного живописца Патрика Бру, прославившегося жуткими пейзажами потустороннего мира. Через долю мгновения Скилла и Самаэль уже сидели на своих местах и выжидательно смотрели на Иштарана. Пришлось присесть.
– Ну, что там у вас?
– А у нас… – Скилла посмотрела на Самаэля. – Лучше ты расскажи.
– С радостью! – Самаэль облокотился на стол и обвёл собеседников многозначительным взглядом. – Так уж сложилось, господа, что мы трое в крайней игре сделали ставку на представителей одной команды, и в наших интересах отсечь конкурентов на стадии… Э-э-э… Как это лучше-то назвать? На предварительном этапе. Это втройне актуально в связи с тем, что наши соперники уже приняли определённые и весьма действенные меры, направленные на то, чтобы дать преимущества своим фишкам. И события последних часов явственно показали, что мы недооценили потенциал соперников, особенно команды из Эвери, которая хоть и сколочена одним из самых примитивных способов, но показывает наиболее впечатляющие результаты. И к этому наверняка Тойфа приложила своё щупальце. Однако не это самое главное. Опасность в том, что среди фишек наших соперников обнаружились две, которые по своему нравственному потенциалу и уровню амбиций в принципе готовы занять пустующее Пекло и стать Равным среди Равных. А нам это надо? Проблема в том, что весьма уважаемые нами Тойфа и Баал слишком тупы, чтобы с полной ясностью осознать, к каким последствиям может привести пришествие Седьмого Равного. Да, я готов повторить: отнюдь не преданность идеалам свободы, равенства и братства движет нашими товарищами, а именно беспросветная тупость. Они не понимают, что этот мир и так медленно, но верно приходит к тому, чтобы вновь, как в былые времена, стать нашей вотчиной – и на этот раз навсегда! Нужны только терпение и многовековая кропотливая работа с каждой душой, необходимо постепенно корректировать нравственные ориентиры и принципы общественной морали. И мир сам отдастся нам. И Враг ничего не сможет нам противопоставить, поскольку мы ни на йоту не отступили и не отступим от заключённого с Ним договора. Но Тойфа и Баал находятся в плену представлений, которые безнадёжно устарели не одно столетие назад, над которыми сейчас даже люди смеются! Итак, я предлагаю объединить усилия, всемерно поддержать команду Гардарики, а всем остальным создать препятствия непреодолимой силы. А Скилла сообщит нам последние сводки с фронтов, если, конечно, никто против этого не возражает. Я кончил!
– Ты всегда кончаешь не вовремя, – заметила Скилла, откидываясь на спинку кресла и складывая ноги на стол. – Итак, вчера второй хуннский Дракон врезал первому так, что мама не горюй. Я всегда говорила, что излишняя жестокость до добра не доводит. Мо Джучи прикончил детишек одной из вражеских тёток, и это вызвало столь сильную ненависть со стороны противника, что его уверенности в своих силах не хватило для достойного отпора. А «Великолепная семёрка» из Эвери готовится к рейду на территорию Гардарики. Поскольку с интеллектом и воображением у них так себе, им нужен визуальный контакт с объектом атаки, так что их отправят под видом туристов в Восточную Тайгу. Но хрен чего из этого выйдет, потому что я уже нашептала кому следует и поездку, как минимум, придётся отложить. Но что там Тойфа затевает один Нудис знает, а он уже никогда ничего никому не скажет. Всё.
– Кому ты чего нашептала? – поинтересовался Иштаран. – Может, от меня что надо? У меня в штате пара сотен наёмников. Кстати, завтра флот Ромейского Союза проводит манёвры у берегов Северной Ливии. Могу устроить, чтобы они ракету с ядерной боеголовкой не туда уронили.
– Грубо, – заявила Скилла. – Лишний шум нам пока ни к чему. Если мой фокус не прокатит, можно самолёт сбить, на котором они в Гардарику попрутся. Устроишь?
– Легко! – пообещал Иштаран.
– Как я понял, договор о временном союзе мы заключили, – констатировал Самаэль.
– Именно! – уточнил Иштаран. – О временном…
В последние несколько лет среди слушателей младших курсов духовных академий и светских университетов неуклонно нарастает интерес к чтению апокрифической литературы. Конечно, с одной стороны, весьма похвально, когда учащаяся молодёжь проявляет повышенный интерес к вопросам богословия, священной истории и метафизики бытия, пользуясь для его удовлетворения всеми возможными источниками. Однако в этой тенденции можно усмотреть и негативную сторону – такую как распространение сомнительной информации, основанной на неподтверждённых фактах, домыслах и мифах, что в свою очередь влечёт искажённое понимание картины мироздания, а также увеличивает вероятность распространения в общественном сознании откровенно еретических фантазий.
Как известно, апокрифы делятся на две категории. К первой относятся книги, которые признаны Отцами Церкви явными подделками. Среди них были выявлены те, что были призваны злонамеренно исказить Священную историю, дабы ослабить влияние Церкви в угоду светской власти, еретически настроенным кругам из влиятельных слоёв общества, язычникам и правителям иностранных держав, вынашивающих агрессивные планы. Однако к числу апокрифов такого рода относятся также, в принципе, невинные фантазии различных авторов, использовавших Священную историю как основу для литературных произведений.
Ко второй категории относятся книги, не признанные Отцами Церкви каноническими, а потому не включённые в свод «Нерукотворного Писания». С другой стороны, нет каких-либо данных, опровергающих то, что в их основе лежит вдохновение, ниспосланное Господом. Более того, ряд авторов подобного рода апокрифов был канонизирован в качестве Святых.